ОТМЕНА РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ КАК ОТМАШКА ТЕРРОРИЗМУ

(НА СМЕРТЬ ФИЛОСОФА)

Татьяна Татаринцева, д. ф. н., внештатный корреспондент

            Еще вчера невинно звучащие на всех «культурных», либеральных западных площадках призывы отменить русскую культуру: Достоевского, Чехова, Чайковского и т.п. – сегодня обернулись прямыми преступными действиями против основы русской культуры – русской философии, русского мира, евразийства. Очевидно, что риторика отмены русской культуры изначально была фашистской и понятие «отмена» - это лишь неолиберальное словечко (cancel), за которым скрываются призывы к убийствам.

          Так как напрямую убить классиков русской литературы и искусства невозможно, их остается лишь символически отменять, а вот тех, кто духовно силён, чтобы в условиях современности развивать и укреплять основы русской идеи, укорененной в русской философии и православии – коллективный Запад, используя в качестве инструмента украинских неонацистов, имеет наглость беспощадно убивать на их собственной родной земле. Беспощадно, но не безнаказанно.

         Очевидно, что набившая оскомину пресловутая культура отмены превратилась в отмену культуры – и это выразилось в терроризме как следствии наступательных действий нацисткой идеологии. «После Освенцима поэзия невозможна», как писал классик, однако, сегодня мы можем смело сказать, что лекарство от неонацизма XXI века одно – это Россия, которая сможет вокруг себя консолидировать дружественные государства в борьбе с западным варварством, и реализует она это не в последнюю очередь благодаря светлым, умным головам – современным интеллектуалам, - которые способны осмысленным словом формировать глубинные основы русской идентичности и мировоззрения. Похоже, это поняли и наши враги, потому и нанесли удар в самое важное, но при этом оказавшееся уязвимым место.   

         Теракт 20 августа в Подмосковье показал нам всем, что борьба ведется не только на геополитическом уровне, но и в мире идей, слов, смыслов. Мишенью террористов стали философы, интеллектуальное сердце России, отец и дочь Дугины как символ мировоззренческой, идейной преемственности поколений, как доказательство того, что современная молодежь дружит с Отцами - думает, как они, и верит, как они, - а не полностью пропитана либеральными ценностями, и потому трусливо бежит на Запад, подальше от отцов и матерей, «зазомбированных» русской «пропагандой». Покушение совершено на идеальный пример настоящей русской семьи, где члены ее живут и работают в одном смысловом поле – патриотизм, православие, философия, – это значит, что террористы и отдававшие им приказы хотели убить не просто известного философа и его талантливую дочь журналистку-военкора – они целились в связь сразу нескольких поколений, в историческую память, образование и воспитание страны, чтобы разрушить эту связь, и навсегда разлучить отцов с дочерями, матерей с сыновьями, чтобы поссорить семьи и отнять у каждого из нас самое дорогое.

          Именно этим западная культура и занималась десятилетиями, внедряла в умы новых поколений «прогрессивные», западные ценности, чуждую русскому человеку культуру, которую средствами пропаганды преподносила как близкое и нужное нам. Музыка, кино, книги, одежда – культ запада, не переставал ковать неолиберальную личность на русской земле. Семья Дугиных оказалась как бельмо на глазу Запада и Украины, носители и создатели русского самосознания и идентичности, они показали, что идейная война по либерализации России проиграна, что нам мозги не запудришь, что у нас есть своя история, культура, религия, философия, и самое главное, достоверная память об этих важных вещах. И самое ценное, что таких семей в России множество. Покушение на семью философов Дугиных, это покушение на семью – родственную, идейную, историческую связь – каждого из нас. Хищный оскал западной неолиберальной демократии в свете последних событий высветился еще четче в своей бесчеловечности и откровенном варварстве.

           И если западная культура отмены отменила культуру, то ни о какой западной культуре как основе цивилизованного европейского (само)сознания с этого момента не может идти и речи.